Все, что приходит в голову первым при мысли о Монголии, — на самом деле не про Монголию. Татаро-монгольское иго не имеет отношения к Монголии, внутренняя Монголия — не в Монголии, даже представить себе картинку «как выглядит Монголия» практически нереально, нет в голове такой картинки. Я поехала туда, где шоппинга не существует, и теперь точно знаю, что Монголия стоит того, чтобы в ней побывать.
Длительность поездки: 2 недели
Фотографии: Марк Сартан
Обожаю Азию за то, что там безопасно, дружелюбно, эмоции и отношения идут от сердца, и нет вот этого «что-вам-принести-государыня», как в ресторане «Пушкин». Я люблю глубоко путешествовать, а Монголия — это самая нетуристическая, непопсовая азиатская страна. Я ехала на природу — в Монголии уникальные пейзажи: степь переходит в горы, потом в озера — такого нигде не увидишь. Там красиво, тепло, даже жарко, привезла оттуда отличный загар.
Барнаул — Алтай (Чуйский тракт) — западная граница Монголии — Увс Нуур — Хяргас-Нуур — Ховд — Тэрэлж — Улан-Батор
Конечно, самый простой способ добраться до Западной Монголии — это самолетом в Улангом. Вокруг этого города есть интересные и красивые места, и свое путешествие по западу можно начинать оттуда. Однако мы простых путей не ищем и в Барнауле взяли джип, проводника с Алтая, который, как выяснилось позже, не сильно разбирался в монгольских реалиях, и, проехав сутки по Чуйскому тракту, пересекли монгольскую границу с запада на машине с российскими номерами. На границе около 8 часов постояли в очереди, потому что единственная скрининг-машина работала в обе стороны — и на въезд, и на выезд. Пришлось пропускать целый автобус из Казахстана.
Лучше всего по Монголии путешествовать на джипе, с рюкзаком и палаткой. Кемпинг — это единственный способ насладиться красотой природы и выжить без отелей. Можно, конечно, перелетать из города в город, но для этого нужно каждый раз возвращаться в Улан-Батор, так как у небольших городов связи между собой нет. Монголию как раз и любят за такой вид путешествий — adventure travel — с бездорожьем, сафари.
Наша основная история с маршрутом была завязана на места, где есть вода, на которой мы могли бы приготовить еду. Место стоянки зависело либо от реки, либо от озера. Так мы и передвигались — от воды к воде, от одного озера к другому. Города были важны постольку-поскольку.
Мы начали путешествие в формате adventure camping, а закончили 5-звездочным монгольским спа-отелем. На обратном пути вылетали из Улан-Батора, оставив машину проводнику, который отвез ее обратно в Барнаул.
У меня не было времени изучить Монголию до поездки, поэтому я очень приблизительно понимала, что это будет. Например, не представляла, насколько там не будет условий цивилизации, а их не было вообще! Когда у меня впервые за 12 дней появилась возможность воспользоваться нормальной раковиной, я от волнения уронила туда свой телефон и разбила его.
Все самое нужное — репелленты, спальники — у нас было с собой. Вечерние платья я, конечно, не брала, но не нужно было брать и любимые свитера, которые в процессе путешествия стали совсем not usable из-за пыли и костров. Жгли костры и прожигали свитера мы еще по дороге из Барнаула, так как ехали через Алтай. А в самой Монголии деревьев нет, поэтому костры стало жечь не из чего. Adventure travel вообще про то, что все усилия, которые прилагаешь в поездке, потом возвращаются сторицей уже в качестве ощущений.
Монголию я бы поделила на три зоны для путешествий, по сторонам света — юг страны, север (пустыня) и запад. Мы направились именно на запад, потому что запад — это deserted planet. Это степи и горы, это 7 часов езды от одной деревни до другой, а по пути — юрты кочевников. Кочевники реально кочуют, собирают юрты, грузят на стадо и направляются все ниже и ниже с гор в поисках пропитания для скота. Запад — абсолютно неразвитый с точки зрения цивилизации регион, с которым местные власти сами еще не придумали, что делать. К примеру, из своего центра — Улан-Батора, судя по интервью разных монгольских министров, хотят делать офшор для всех азиатских стран.
Мы проезжали 2 самых крутых города на западе — Баянхонгор и Улангом. И даже они состоят из юрт: если у домика есть участок с забором — на участке стоит юрта. В местном детском саду юрта выполняет функцию столовой. В общем, и те, кто кочует, и те, кто ведет оседлый образ жизни, выбирают юрту.
Самое удивительное — просторы городов. В деревне на 30 юрт главная дорога по ширине как Ленинский проспект. Широченная! По обеим сторонам — юрты, юрты, никаких деревьев, все выжжено. Человек выглядит совсем крохотным на этом фоне. Единственное, что портит пейзаж — унылые советские 5-этажные «хрущевки».
Юрта — круглая, «однокомнатная». В каждой юрте напротив входа обязательно стоит комод, а на каждом комоде — куча фотографий либо с приехавшими родственниками, либо на фоне памятника. Комод, кровать, печка и стол по центру — все, что нужно в быту. Раньше считалось, чем больше юрта, тем больше у хозяев стадо, так как нужно было перевозить ее с места на место. Отчасти и сейчас так. У монголов большие семьи, каждый человек в семье — это руки, это помощник. Мы зашли в юрту, из которой вышли 6 девушек; они все и родители жили вместе. Среди монголов бывают кочевники-одиночки — «одно стадо и одна юрта», а бывают и большие семейные кланы — «одно стадо и 10 юрт».
70% людей по нашим меркам живет за чертой бедности, но у них нет такого понятия, потому что принято абсолютно всем делиться. Ну и вести натуральное хозяйство! Зато в каждой юрте — солнечная батарея и телевизор с китайскими каналами и двумя монгольскими, и западные монголы вполне себе представляют, что происходит в мире. В аэропорту мы встретили баптистов, которые, приехав в Монголию 10 лет назад, собирались жить как все, в юрте, в аскезе, вести совсем натуральный образ жизни, но монголы их замучили вопросом «как так у вас нет телевизора?» И пришлось им купить солнечную батарею.
Чем занимаются монголы в XXI веке? На западе они все реально кочевники, и у них нет возможности заниматься чем-то еще — здесь степь, деревья не растут. Государство поставило вопрос об обязательном обучении детей, их отдают в города в школу на целый сезон. Родители отвозят туда своих малышей, дети живут в городах самостоятельно, возвращаясь домой на каникулы. Это госпрограмма. Государство насильно занимается образованием подрастающего поколения, но непонятно, что дальше делать с этими знаниями, так как в деревне они не пригодятся, а у семьи забирают лишние руки, которые должны помогать со скотом.
Местное население — это самое крутое, что есть в Монголии. Они абсолютно дружелюбные. Можно останавливаться даже не в палатках, а приходить к ним в юрты — пустят и угостят. Это уже исторически сложившееся дружелюбие: из-за малонаселенности они как бы несут ответственность за туристов. Они не могут нас бросить в своей стране! Мы проверяли: зашли в юрту, нам приготовили местную еду — суп из баранины с мукой. А на одной из стоянок на озере уже под вечер прискакал мужчина в национальном костюме на лошади, а с ним 5-летний сын, также верхом на коне — познакомиться и поинтересоваться, не нужно ли нам чего-нибудь.
Кстати, путеводитель пишет, что дети учатся одновременно и ходить, и ездить на лошади. Общественного транспорта на западе нет, они же на работу не ездят. Люди в деревнях одеты в китайские шмотки и американский секонд, но, как и положено азиатам, монголы умеют это все круто сочетать. Деревенские жители любят желтые кеды и розовые рубашки, но часто ходят и в национальной одежде. Монголки очень симпатичны, стеснительные, милые.
Я с утра каждый день гуляла, бегала километр, люди подходили, смотрели, знакомились, кто-то из них говорил по-русски — те, кто учился в России. В Улан-Баторе и Тэрэлже хорошо говорят по-английски, а в юртах объяснялись на пальцах.
Продуктовый магазин — зрелище своеобразное! В самом крупном супермаркете запада из еды только замороженные куриные окорочка. Наша провинция в 90-х — то, как выглядят их магазины сейчас. Национальная еда — это кухня кочевников, для которых главной является цель набить свой желудок. Еда должна быть питательной, поэтому только мучное (очень много мучного, никакого плова, конечно) и баранина! Монгольский суп — это мука и баранина. Второе — это завернутая баранина в муку. Мука привозная, они сами ее не делают, а вот барашки в деревнях свои, их и режут. Холодильников нет, поэтому местные сразу пытаются съесть мясо — семьи ведь большие! Чтобы мясо не пропало, в юртах делают специальную вентиляцию, поднимают нижние края, кладут туда не вошедшие в суп куски баранины. То есть ты ешь муку с бараниной, а рядом с тобой в юрте лежит оно же, мясо.
Больше всего меня поразил тот факт, что в этой огромной по масштабу стране практически нет дорог, отчего она становится просто необъятной. Здесь теряется связь между временем и расстоянием: тебе нужно доехать 17 км до обозначенного пункта, но в степи это может занять бесконечное количество времени, так как дорог нет. Точнее их много разных, прокатанных джипами, и они веером расходятся у тебя перед носом — выбирай любую.
Центральная дорога Улан-Батора — это две полосы, разбитый асфальт, наложенный на какие-то бетонные плиты, на которых тебя постоянно трясет. Единственная нормальная дорога, которая нам повстречалась, ведет из Улан-Батора в национальный парк Горхи-Тэрэлж. Тэрэлж — центр туристической жизни, вдоль дороги стоит куча юрт с кучей туристов. Туристы в основном из Японии и Китая, приехавшие изучать страну с буддисткой стороны и смотреть на местные места силы.
Запад и Улан-Батор — это совершенно разные истории. На западе интернета почти нет, нет и сотовой связи. Но в городах типа Улан-Удэ и Улангом есть интернет-кафе и рестораны с Wi-Fi.
Улан-Батор — столица с высокими стеклобетонными здания. Сейчас из города пытаются сделать азиатский офшор. Жители только и говорят о том, как он будет развиваться за счет экспорта минералов, волокон кашемира и туризма. Люди верят, что через 8-10 лет Монголия превратится в Великую азиатскую страну. На всех телеканалах, во всех журналах, во всех разговорах с людьми обязательная тема — развитие. Они живут этим развитием.
Видно и сейчас, что в стране есть деньги, и все они сосредоточены в Улан-Баторе, поскольку там живет больше половины всего населения Монголии. Сравним с жизнью на западе, где нет абсолютно никаких дорог, все перемещаются по степи на «уазиках», на каких-то лошадях и верблюдах. Запад — это такой естественный заповедник, не приспособленная для жизни территория, очень малонаселенная, неразвитая с точки зрения цивилизации. Улан-Батор — центр, живет как любое современное государство. Его архитектура — это небоскреб, рядом буддистский храм, рядом советский театр и вообще много советской архитектуры. Деревьев нет вообще, город голый, дома с заборами на холмах выглядят как гаражные кооперативы. Не очень красивый, но интересный город, динамичный, с кипучей энергией жизни, нереальными пробками и очень приветливыми людьми, которые, если что-то не понимают, собираются в кучку, обсуждают и всячески пытаются помочь.
Главная медиа-персона — Чингиз-хан, он везде! В аэропортах, в магазинах, на улицах. Великий монгол на всех сувенирах.
Самый нормальный сувенир — кашемир. Я была в одном магазине в Улан-Баторе, смотрела их каталог, ничего вроде, вполне fashionable. Но я в Монголию не по работе приезжала, поэтому по магазинам не ходила вообще, за исключением продуктовых. В Улан-Баторе есть суши-бары и местное пиво. Вдоль центральной улицы стоят трехэтажные дома: первый этаж — суши-бар, второй — караоке, третий — дискотека. В Монголию пришел рейв.
Мы начали приключение на рюкзачках, в формате «кемпинг-кемпинг», а закончили 5-звездочным спа-отелем. О спа-отеле я узнала из какого-то бортового журнала локальной авиакомпании на рейсе в Улан-Батор. В журнале монгольские селебы, типа суперизвестной виолончелистки и министра по финансам, отвечали на вопрос об их любимом отеле. Все в один голос говорили, что это Terelj International Resort and Spa Hotel. А поскольку мы 10 дней не видели ни ванной, ни других удобств, я захотела путешествие закончить там. Супер отель — со стейками, спа, королевским бассейном в 40 км от Улан-Батора. Из посетителей помимо нас было еще 2 человека.
Terelj International Resort and Spa Hotel
1) Посетить скифские курганы (V-VI век до н.э.). Они отличаются от тех, что на Алтае — дорожки, тропинки вокруг них выложены из камня. Выглядят, как будто новые, современные, при этом как-то ощущаешь подсознательно, что это V-VI век. Очень сильное место. Чувствуется, время остановилось.
2) Посмотреть на тюркские захоронения. Увидеть раскопанные и особенно удивиться не раскопанным.
3) Проехать по степи на встречу к дюнам и сфотографироваться на фоне бесконечного озера Хяргас-Нуур.
4) Перекусить или переночевать в юрте с местными жителями.
5) Попробовать местное пиво и пить его всю поездку, чтобы проще воспринимать отсутствие комфорта.
